вторник, 09 августа 2011

00:08

Что-то я про поисковик почти забыл....

Я то, что я есть

Неожиданно много )))

@темы: " Поисковик"

URL

понедельник, 08 августа 2011

23:00

Доступ к записи ограничен

Я то, что я есть

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

воскресенье, 07 августа 2011

21:43

Седьмой пошел ))))

Я то, что я есть

07.08.2011 в 20:28

Пишет Ренэсми:

Для Лютого зверя и всех любителей Loveless

URL записи

@темы: " Блич", " Исида", " НЕ мое", "Подарки"

URL

19:03

Шестой пошел))))

Я то, что я есть

07.08.2011 в 17:00

Пишет панна Йеннифер:

Лююют!!!
В общем, это тебе. Но я не уверена очень, что цвета понравятся Т___Т
Просто я такой для тебя представляла. В общем - омедето.
читать дальше

URL записи

URL

14:10

Пятый пошел!!!

Я то, что я есть

Пишет Хилар:

07.08.2011 в 14:05

Лютый зверь, держи подарок. Надеюсь - угодил.
ПОДАРОК ДЛЯ ЛЮТА

URL комментария

@темы: "Видео", " НЕ мое", "Подарки"

URL

пятница, 05 августа 2011

22:01

Доступ к записи ограничен

Я то, что я есть

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

21:36

Рино-чан гений )))) А Логово - фандом ))))

Я то, что я есть

05.08.2011 в 21:20

Пишет [J]РиноГранту[/J]:

Сказ о том,как Логовцы дом строили

Сказ о том,как Логовцы дом строили.
Как-то поздней темной ночью,
Где-то в полдень,на заре
Собрался народец странный в Интернете во дворе.

Оглядев тот "адекватный"
И галдящий,шумный люд,
Возвестил в огромный рупор,
Встав на возвышенье,Лют:

"Ой,честной вы мой народец!
Чтоб не мокнуть под дождем,
Не страшиться непогоды,
Надо нам построить дом!"

На косяк облокотившись,
Скрестив руки на груди,
Ая,чуть не поперхнувшись,
Люту молвит: "Погоди,

У ребят спроси сначала,
Попроси у них совет.
А то знаешь: разорутся -
Так на них управы нет!"

Почесал Лют буйну репу,
Возвестил:"Ну что,народ?
У кого есть предложенья?
Как строительство пойдет?"

Тут толпа переглянулась,
Тен за всех держал ответ:
"Я-то папочку рисую,
Так что,люди,меня нет!"

Кана с Дори улыбнулись,
Взяли кукол и ушли.
Правда их - не им же строить,
Парни бы не подвели...

Панна Йен пришла с пробиркой:
"А пускай само растет!"
Ая просто ходит хмуро -
Кто ее сейчас поймет?

Гость терзается смущеньем,
Мичи села рисовать,
Риса - срочно прогуляться,
Рин с Хиларом тупо - спать...

Лют моргнул и подавился:
"Ну вас к черту,пестрота!
Не хотите - и не надо!
Натяните тент тогда!"

URL записи

@темы: " Мои ПЧ", " НЕ мое", " Рифма", "Логовцы"

URL

четверг, 04 августа 2011

20:07

Четвертый пошел )))

Я то, что я есть

03.08.2011 в 20:16

Пишет Jazvo4ka:

В подарок!
Название: Чай

Автор: Jazvo4ka
Бета: Word
Фандом: Blach
Жанр: Тяжко у меня с этим
Рейтинг: R
Пейринг: Исида Урую
Размер: мини
Статус: закончен
От автора: В подарок Лютому зверю на день рождения! Лют, желаю всего самого доброго, светлого, позитивного, волшебного! Пусть сбудутся мечты и пожелания!!! Побольше вдохновения и покладистого Муза!!!

Примечание: По картинке)
P.S. В надежде, что понравится.

Читать

Сижу на крыше напротив твоего окна. Тебя еще нет дома, но я знаю, что скоро ты придешь. Ты всегда приходишь в одно и то же время: после проверки города на предмет пустых, если конечно ничего не случается.

Пока тебя нет, предаюсь воспоминаниям...

Помню, когда первый раз увидел тебя в бою: ты был серьезен, собран и натянут как тетива в твоем луке. Я не воспринял тебя тогда всерьез, а зря, ты живо доказал, что с тобой надо считаться.

Когда я начал приходить сюда? Не помню. Зато помню зачем. Я хотел познать твою душу, которую ты скрываешь за отчужденностью, легкой надменностью и некоторой холодностью. Ты редко позволяешь эмоциям взять верх. Твоя внешность абсолютно не вязалась с внутренним содержанием. Стройная, худощавая, но жилистая фигура, в которой много силы: она сквозит в твоих движениях. У тебя красивые руки аристократа, тонкие, изящные, но уверенно держащие лук. Ты весь напоминаешь стрелу: прямой, быстрый, летящий к своей цели, но в отличие от нее думаешь куда и как... Но я хотел увидеть тебя без этой маски. И увидел, и узнал со временем, конечно.

У тебя внутри стальной, нерушимый стержень. Я видел твою грустную улыбку, когда ты смотришь на фотографию в рамке, я думаю, твоего деда. Эта улыбка, хоть и омраченная печалью и тоской, освещает твое лицо. Иногда ты улыбаешься с легкой радостью, тогда ты будто весь начинаешь светиться каким-то мягким, лунным светом. Да, из-за тебя я стал каким-то поэтично-романтичным...

Я каждый раз прихожу сюда посмотреть на тебя. Побыть немного ближе к тебе, ведь ты никогда не выделяешь какого-то особого отношения к кому-либо. Ты со всеми одинакого вежлив и учтив, есть конечно исключения, Куросаки, например, но ты на него злишься, он тебя раздражает своей манерой кидаться в гущу событий даже не обдумав своих действий...

Возможно знай я твое отношение ко мне все было бы по другому. Эх, ладно лучше подумать о чем-то приятном. Например, как ты готовишь и пьешь чай. О, это целое действо в театре одного актера!

Ты приходишь домой и не переодеваясь, идешь на кухню. Готовишь чай по всем правилам, твой самый любимый с жасмином. Приготовив, ты уходишь в комнату и садишься на подоконник, а иногда, открыв окно свесишиваешь ноги на улицу, смотришь на звезды. Когда ты так сидишь, я каждый раз боюсь, что ты упадешь, хотя точно знаю что этого не будет.

Ты смотришь в небо и раслабляешься. Твое лицо становится одухотворенным и таким будто ты знаешь об этом мире все, но молчишь и ждешь, что кто-нибудь разделит с тобой эту тишину и звезды, и бескрайнее черное небо.

Последнее время ты грустишь. Наверное это потому что ты теперь ставишь две чашки, но никто не приходит и ты растраиваешься. О да, я научился читать твои эмоции по глазам, правда, чаще ты прячешь их за стеклами своих очков, и по жестам. Я хотел бы знать кого ты ждешь, но не знаю что бы тогда делал...

В окнах зажегся свет. Ты пришел домой, как всегда точен как шверцарские часы. Идешь на кухню и готовишь чай, я наблюдаю за тобой очень внимательно, хотя уже выучил все твои действия и их порядок. Но все равно слежу, вдруг что-то ускользнуло от моего внимания.

Босиком идешь в комнату. Опять две чашки. Ставишь на столик около окна. Окрываешь створки. Смотришь. Черт, ощущение, что прямо на меня. Садишься, перекидывая ноги через подоконник. Берешь чашку, смотришь будто на нее, но я знаю что это не так.

Мысль, проносится со скоростью света: "А вдруг, это меня ты ждешь?" Не успев даже как следует обдумать её, уже приземляюсь рядом с тобой на подоконник. Ты поднимаешь голову, смотришь прямо в душу своими невозможными синими глазами, такими родными и любимыми...Ты мякго улыбаешься, в твоих глазах отражаются звезды. Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел.

- Наконец-то ты решил присоединится.

URL записи

@темы: " Мои ПЧ", " Блич", " Исида", " НЕ мое", "Подарки"

URL

18:56

Рино-чан отжег ))) Видимо, Логово таки становится фандомом ХДДД

Я то, что я есть

04.08.2011 в 14:52

Пишет РиноГранту:
Про нас)

Чет меня проперло с недосыпа...
- Киса КАВААЙ!!! – горланил Лют,болтаясь на люстре.
Рино матерился и судорожно оттирал мылом «усики»,старательно выведенные перманентным черным маркером.
***
Ая зашла в комнату с лопатой.
-Кажется, где-то здесь… - и с невозмутимым видом начинает копать.
Все Логово смотрит на нее с квадратными глазами. Ая поднимает голову и флегматично вещает:
-Вчера я закопала здесь свою пошлость. Пришла забрать – там Цундере-кун новые фотки выложил…
***
- О, Великий Демон! Мы приносим тебе в жертву этого прекрасного юношу!
Юноша в ужасе:
-МАМАААА!!!
Демон в шоке:
-Сына?..Оо
***
Риса-чан вылазит из бутылки.
-Водка им рисовая… А я при чем???
***
Гость-тян ушел в астрал и закрыл калитку. За ним поспешили Рино и Хилар…
Никогда еще калитка не возвращалась из астрала вместе с Гостем…
***
Сюрные глазки Мичи полетали по всем укромным местам Логова,и теперь Мичи всех избегает и жутко краснеет…
***
Братья Коты сидели и зализывали раны.
- Ну и кто додумался пустить мышь в комнату? – Лют поправил съехавшие очки.
Все молчали. И только Дори-чан,хихикая,пробиралась к двери.
***
- Не ешь мою стряпню?! Тогда жри «Роллтон», скотина синяя!!! – вопила Язвулька,запихивая лапшу в сопротивляющегося связанного кота.

URL записи

@темы: " Оригинал", " НЕ мое", "Логовцы"

URL

18:53

Привет )))

Я то, что я есть

Кана Илирэ, проходите )))
Бедем занкомиться?
Печенька

@темы: " Мои ПЧ"

URL

среда, 03 августа 2011

21:43

Вот )))

Я то, что я есть

Я и Рино-чан )))

@темы: " Оригинал", " Рисунки лютого зверя", "Логовцы"

URL

20:26

Доступ к записи ограничен

Я то, что я есть

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

вторник, 02 августа 2011

17:19

Доступ к записи ограничен

Я то, что я есть

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

16:04

Я то, что я есть

Сегодня ты убил меня.
Убил лишь словом, не кинжалом
Застыла грудь, хоть нет в ней раны.
И треснул лед, и стал туманом.

@темы: " Рифма", "Логовцы"

URL

14:41

Стихи писать я так и не научился.

Я то, что я есть

@темы: " Рифма", "Логовцы"

URL

понедельник, 01 августа 2011

12:39

Нашел и делюсь.

Я то, что я есть

История меценатства на Руси. Православное меценатство и благотворительность

Возвращаясь к истокам культуры нашей страны, нельзя не вспомнить о русских меценатах, поднявших русскую культуру на более высокую ступень развития.

Однако русское меценатство – это не просто единовременные пожертвования на «благое дело» Третьяковых, Щукиных, Мамонтова, Морозовых и др., русское меценатство – это настоящее явление в истории России, не имеющее аналогов. Многие меценаты любили не только давать деньги, но и лично участвовать в субсидированных ими предприятиях.

Перечень имен российских меценатов очень широк, поэтому невозможно упомянуть всех русских купцов и промышленников, дворян, тративших личные средства на науку, искусство, благотворительность, не думая о прибыли. Нам остается только удивляться, как только «бизнесмены» рубежа конца XIX – начала ХХ вв. могли и успевали заниматься делами фирмы и меценатством.

Возвращаясь к истокам культуры нашей страны, нельзя не вспомнить о русских меценатах, поднявших русскую культуру на более высокую ступень развития. Об этом не очень охотно вспоминали в недалеком прошлом, поскольку советская система выработала для нашего сознания определенные стереотипы, и купец с предпринимателем обязательно должен был выглядеть в качестве кровососа и эксплуататора рабочего класса и крестьянства. Деятельность многих купцов и предпринимателей как людей, жертвующих личные деньги на нужды образования, искусства, для больниц, приютов явно выбивалась из создаваемых стереотипов для подрастающего советского поколения.

Остается удивительным и непостижимым, почему русские купцы и фабриканты тратили огромные суммы (сообразно их доходам) «в песок», не думая о финансовой выгоде? Конечно, идеализировать благотворительный порыв «бизнесменов» тоже не стоит, поскольку среди них попадались люди, дававшие деньги из обыкновенного тщеславия и удовлетворения личных амбиций, иногда из-за чинов и орденов. Однако русское меценатство – это не просто единовременные пожертвования на «благое дело» Третьяковых, Щукиных, Мамонтова, Морозовых и др., русское меценатство – это настоящее явление в истории России, не имеющее аналогов.

Меценатством богатые люди занимались издавна. Так, при раскопках в Феспиях (Древняя Греция) археологи нашли каменную плиту, в которой говорится о передаче крупной коллекции разнообразных предметов искусства местному храму, проводившему раз в пять лет общегреческие торжества поэтов, музыкантов, артистов.

Однако символом меценатства стал приближенный императора Августа, древнеримский государственный деятель Гай Цильний Меценат (родился между 74-64 гг. – умер в 8 г. н.э.), чье имя как покровителя науки и искусства стало нарицательным. Меценат покровительствовал лучшим поэтам своего времени – Горацию, Вергилию, Проперцию.

В России меценатством стали заниматься намного позже, в конце XVIII в. Одним из первых меценатов стал А.С. Строганов (1733-1801) – представитель известного рода, первым из родственников получившего графское достоинство. Он предоставлял широкие возможности для изучения собственной картинной галереи, в которую входило 87 картин живописцев флорентийской, римской, ломбардской и венецианской школ. Материальную поддержку от Строганова получали поэт Г.Р. Державин, баснописец И.А. Крылов, скульптор И.П. Мартос (автор знаменитой скульптурной группы в честь Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, располагающейся ныне на Красной площади) и др. Строганов принял активное участие в постройке Казанского собора в Петербурге, не щадил своего здоровья и, простудившись, умер в день его освящения.

Представители другого знатного рода, Демидовых, также были известны своей благотворительностью. Акинфий (сын Никиты, родоначальника Демидовых) в 1759 г. передал в дар Московскому университету редкую минералогическую коллекцию. Его сын Прокопий дал 1,5 млн. руб. на учреждение Петербургского коммерческого училища и значительную сумму на строительство здания для Московского университета. По заказу Анатолия Николаевича Демидова (1812-1870) Карл Брюллов написал знаменитую картину «Последний день Помпеи». Анатолий Николаевич за собственный счет снарядил экспедицию с целью изучения природных богатств Южной России и Крыма и учредил премию при Академии наук за лучшее произведение на русском языке.

Самым знаменитым меценатом XVIII в. стал сын знаменитого полководца П.А. Румянцева-Задунайского Николай Петрович Румянцев (1754-1826), государственный деятель России (сенатор, министр иностранных дел, председатель Государственного совета). Румянцев оказался тонким ценителем прекрасного – он собрал огромную коллекцию книг, старинных рукописей, географических карт, монет, медалей. Николай Петрович коллекционировал не только предметы материальной культуры. Он субсидировал деятельность кружка, в который входили историки и археографы (Е. Болховитинов, А.Х. Востоков и др.).
Именно на основе коллекции Румянцева возникла и существует ныне Российская Государственная библиотека (бывшая Государственная библиотека им. В.И. Ленина), являющаяся в настоящее время второй (после библиотеки Конгресса в США) в мире библиотекой. Как заявил сам даритель, он передавал коллекцию (состоящую только из 28,2 тыс. книг, не считая других предметов искусства) «на пользу Отечеству и благое просвещение». В 1831 г. коллекцию Румянцева перевезли в Москву, где она составила основу «Московского публичного музеума и Румянцевского музеума», фонды которого пополнялись «путем частных дарений и общественного почина». Позже музей вместе с библиотекой (являвшейся отдельной частью музея с июля 1862 г.) расположился в т.н. доме Пашкова построенном в 80-х гг. XVIII в. архитектором В.И. Баженовым (ныне – старое здание «ленинки»). Читателями библиотеки являлись Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, Д.И. Менделеев, В.О. Ключевский и др. В 1921-1927 гг. из-за перенасыщения фондов Румянцевский музей был расформирован, его коллекции (кроме книг и отдела рукописей) – переданы другим музеям и картинным галереям.

Большой вклад внес в поддержку культуры России род Шереметевых. Так, генерал от инфантерии (высший чин Русской армии), сенатор, обер-камергер П.Б. Шереметев (1713-1788) содержал знаменитые крепостные театры, хоры и оркестры. Его сын, Николай Петрович (1751-1809), действительный тайный советник, стал основателем Странноприимческого дома (богадельни) в Москве (ныне здание Московского института скорой помощи им. Н.В. Склифосовского). Дмитрий Николаевич (1803-1871), также занимавший придворные и государственные посты, продолжил дело отца, являясь попечителем Странноприимческого дома. К тому же Дмитрий Николаевич прославился и на поприще меценатства и благотворительности.

Постепенно дворянское меценатство уходило на задний план. Разорение и оскудение помещичьего хозяйства постепенно привело к потере дворянством ведущей роли в меценатстве. Одновременно происходил рост торгового купечества, которое становится основным действующим лицом в меценатстве на рубеже XIX - XX вв.
Меценаты – В.А. Кокорев, К.Т. Солдатенков и др.

Страсть к коллекционированию произведений живописцев, скульпторов, предметов декоративно-прикладного искусства, книг появилась в России после реформ Петра I Великого, когда русский царь «прорубил окно в Европу», что стало импульсом у русских богачей (т.е. дворян) для «приобщения» к западноевропейской культуре. Поток раритетов в нашу страну оказался настолько большим, что один англичанин, посетивший Россию в конце XVIII в., заявил, что русские богачи обобрали Европу для составления собственных коллекций.

Одним из первых купцов, обратившихся к меценатству во второй половине XIX в., стал винный откупщик и железнодорожный подрядчик В.А. Кокорев (1817-1889), которого Н.Г. Чернышевский назвал «наш Монте-Кристо». Кокорев направлял «растлевающую силу денег» на благие деяния – именно он основал первую в Москве Публичную картинную галерею, в которую вошло 600 собранных им же живописных произведений. Кокорев прославился и тем, что устроил в Тверской губернии Владимиро-Мариинский приют для молодых художников, превратившийся в своеобразный дом творчества молодых студентов Академии художеств в Петербурге и Московского училища живописи, зодчества и ваяния. Вследствие поражения России в Крымской войне (1853-1856), оказавшей большое потрясение лично для него, Кокорев жертвовал большие деньги на финансирование изданий славянофильских журналов «Русская беседа» и «День».

Весьма колоритной фигурой являлся московский предприниматель, пайщик текстильных мануфактур, банка и пивоваренного общества К.Т. Солдатенков – купец-старовер, почитатель западной культуры и образованности (поскольку старообрядчество несовместимо с любовью к Западу). Поразительно, но, будучи еще и книжным издателем, не только не имел систематического образования, но и читать-то едва умел, за исключением старообрядческих книг, что, впрочем, не помешало ему быть страстным книголюбом. Солдатенков издавал книги по истории Западной Европы и России, которые не могли принести большого дохода, но зато он печатал их, старясь обогатить русскую культуру. Так, он издал переводные научные работы с французского языка – Э. Лависса, А. Рамбо, Г. Вебера, литературную классику – поэмы Гомера, В. Шекспира, произведения отечественных ученых – Т.Н. Грановского, В.О. Ключевского, стихотворения А. Фета, Я. Полонского и др. Кроме того, Кузьма Терентьевич собрал большую библиотеку (8 тыс. томов и 15 тыс. экземпляров журналов) и картинную галерею (269 полотен), которые безвозмездно завещал Румянцевскому музею. Солдатенков жертвовал деньги не только на культуру, но и на общественные нужды. Он всегда старался «учить и лечить народ», и основал крупнейшую московскую больницу, носящую ныне имя С.П. Боткина.

Среди коллекционеров-меценатов нельзя обойти молчанием династию Щукиных, сыновей Ивана Васильевича – Петра, Сергея, Дмитрия и Ивана. Глава династии, И.В. Щукин, являлся личностью примечательной.
Глубоко религиозное начало в нем мирно сосуществовало с экстравагантным образом жизни. Много денег он всегда тратил на изысканные яства, дорогое вино и сигары. Весной, когда он собирался в поездку по Европе, он брал с собой дорожную корзину с провизией – окорок ветчины, телячья нога, бычий язык, рябчики, цыплята, солонина, несколько бутылок красного вина и минеральной воды, бутылка вермута, банки с паюсной икрой, с вареньем, черносливом, приборы, салфетки. Иван Васильевич умел и любил считать, и ему доставляло большое удовольствие уличать в обсчете работников ресторанов; не чурался лично ходить на рынок покупать провизию. Он презирал светские условности – мог подремать на диванчике в аванложе Большого театра, пока жена наслаждалась оперой.
В историю русского меценатства вошел Петр Иванович Щукин, второй сын Ивана Васильевича. Примечательно, что, несмотря на отцовское состояние и влияние, Петр начал работать не на руководящих должностях, а на самых низших – конторщиком, ткачом в бархатном производстве.

Интерес к коллекционированию у Петра Ивановича пробудился еще во время стажировки в Лионе, когда он начал покупать редкие французские книги, литографии, гравюры, не имея пока четко выраженной «специализации». В Москве основные покупки он совершал на знаменитом Сухаревском рынке. Товар доставляли богатому покупателю на дом. «Вваливаются в амбар барахольщики с огромными мешками, их сейчас же провожают в кабинет без доклада. Через минуту Петр Иванович погружается в тучу пыли, роясь в грудах барахла, вываленного из мешков. Отбирает все лучшее, а остатки появляются на Сухаревке в палатках или на рогожах около них».
После смерти Ивана Васильевича в 1890 г. и, соответственно, увеличения своего состояния за счет отцовских денег, у Петра Ивановича значительно расширяются финансовые возможности. Для размещения своей коллекции он принимается за строительство двухэтажного дома с древнерусскими элементами в архитектурной конструкции на Малой Грузинской улице, которое открывается к сентябрю 1893 г. В «музее» располагаются уникальные документы – Евангелие XIII в., рукописный список знаменитой книги А.Н. Радищева «Путешествие из Москвы в Петербург», письма И.С. Тургенева, М.Д. Скобелева, всего 46 архивов! Кроме этого, в коллекции Петра Щукина имелось старинное оружие и отечественный фарфор, предметы русской старины и памятники прикладного искусства. Например, прекрасное шитье, изображающее торжественную встречу Дмитрия Донского после победы над Мамаем на Куликовском поле, исполненное в 1389 г. (т.е. спустя 9 лет после этого достопамятного сражения).

Коллекция Петра Ивановича постоянно росла и увеличивалась, рядом со старым зданием Щукин построил второе и третье здания. Его «музей» с 1896 г. был открыт для посетителей бесплатно, издавал красивые богато иллюстрированные каталоги экспонатов. В фондах «музея» работал Суриков, писавший этюды к картине «Степан Разин», В.А. Серов снимал копии с персидских миниатюр, А.М. Васнецов срисовывал со старых планов Москвы изображения боярских теремов.

Вполне закономерным итогом оказалась судьба щукинской коллекции (23.911 номеров, под многими из которых существовало несколько единиц хранения) – весной 1905 г. он подарил ее «на вечные времена» Государственному Историческому музею (ГИМ).

Правда, в передаче коллекции существовал весьма любопытный нюанс. В целях привлечения богатых коллекционеров к пополнению государственных коллекций, правительство приняло постановление, по которому в случае безвозмездной передачи коллекции государству, даритель имел право на… гражданский чин, соответствующий в армии чину генерала. Петр Иванович оказался не чужд снобизму, и стал генералом! Современники вспоминали, как он любил ходить в новой форме по залам музея, часть расходов на содержание которого взял на себя. Тем не менее, будем снисходительны к великим людям – дар Петра Щукина ГИМу намного перекрывает факт его мелкого тщеславия.

Не отставали от Петра Ивановича и его братья – Сергей и Иван. Сергей Щукин собрал коллекцию полотен знаменитых новых французских художников (Гогена, Ван Гога, Матисса, Ренуара) – всего 221 картину (к 1914 г.). После прихода к власти большевиков Сергей Иванович уехал за границу, оставив всю коллекцию в России.

Дмитрий Иванович также собирал живопись – в его коллекции хранилось 604 полотна произведений западной жизни XVI - XVII вв., большинство которых оказалось после 1917 г. в современном Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, в котором сам владелец работал… обыкновенным хранителем!

Совсем другим оказался другой брат коллекционеров – Иван Иванович, собиравший картины только для украшения и из желания заставить говорить о себе в высшем свете.

Многие меценаты любили не только давать деньги, но и лично участвовать в субсидированных ими предприятиях. Правда, не всегда подобная деятельность приводила к успехам. Так, очень трудно было работать К.С. Станиславскому и В.И. Немирович-Данченко с С.Т. Морозовым, который на правах покровителя (пожертвовал театру 500,0 тыс. руб.!) частенько вмешивался в работу режиссеров МХТ (будущий МХАТ), пытаясь, наверное, сыграть особую роль и как человека, разбирающегося в искусстве.

Совсем другим покровителем искусств являлся банкир (не раз выручавший деньгами аж царя-батюшку!) барон Александр Штиглиц, состояние которого оценивалось в 100,0 млн. руб.! Он, скорее, являлся больше спонсором, чем меценатом, поскольку искусство его абсолютно не интересовало. Однако из личных средств он выделил – как никто из всех отечественных меценатов – огромные деньги (5,5 млн. руб.) на создание Училища технического рисования в Петербурге и строительство первого в России Музея декоративно-прикладного искусства.

Как и Штиглиц, равнодушным к культуре оставался еще один меценат-спонсор, стекольный король России Юрий Нечаев-Мальцев, потративший 2,5 млн. руб. на постройку Музея изящных искусств в Москве при Московском университете.
Среди состоятельных меценатов были люди, жертвовавшие деньги из любви к культуре России и не желавшие громкой славы. Самым скромным из русских меценатов можно назвать знаменитого Павла Третьякова, создателя современной Третьяковской галереи.

Братья Третьяковы – Павел Михайлович и Сергей Михайлович – родились в потомственной купеческой семье (известной с XVIII в.) и получили прекрасное и утонченное образование (братья много читали и музицировали, не пропускали премьеры в Большом и Малом театрах). Вместе с тем успешно продолжили и расширили дело отца – торговлю льняным полотном; филиалы их Костромской льняной мануфактуры размещались в Санкт-Петербурге, Харькове, Ростове-на-Дону, Варшаве (Царство Польское входило в состав России с 1815 г.). Московскую, главную контору фирмы, возглавлял старший брат – Павел Михайлович, имевший большой авторитет в деловой среде. По его приходу на работу служащие могли проверять часы. Он вникал в каждую мелочь, строго взыскивал с тех, кто нерадиво относился к обязанностям.

Вместе с тем братья страшно любили искусство. Сергей Третьяков за 60 лет жизни собрал 84 первоклассных произведения 52-х иностранных живописцев, работавших в XIX в. После его смерти в 1892 г., картины поступили в собственность старшего брата, Павла, который позже отдаст их в картинную галерею. Картины Павел начал собирать не из любви к живописи, а с далеко идущей целью, с определенным «налетом» романтизма: «Моя идея, - пишет он в письме к старшей дочери, - была с юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу в каких-либо полезных учреждениях; эта мысль не покидала меня никогда во всю жизнь». В 1856 г., когда Павлу было 24 года, он приобрел первые произведения русской живописи – картины Н. Шильдера «Искушение» и В. Худякова «Стычка с финляндскими контрабандистами». Четыре года спустя он пишет в завещании, что завещает капитал «на устройство в Москве художественного музеума или общественной галереи».

Павел Михайлович, тративший на приобретение картин огромное состояние, являлся нерасточительным человеком. Неприхотливый и скромный в быту, он не любил роскошь, осуждал дочерей, которые могли позволить себе (с точки зрения отца) ненужные расходы. Павел Михайлович аккуратно вел т.н. книгу расходов, записывая, сколько и на что потратил. Если он говорил художнику, что «Ваша цена мне не подходит», - торговаться было бесполезно…

Вместе с тем, будучи весьма прилежным в расходах, Третьяков никогда не отказывал в материальной помощи художникам, попавшим в трудное положение. О художниках он не забыл и в завещании, передав собственный дом «…городу для устройства в том месте бесплатных квартир для вдов, малолетних детей и незамужних дочерей умерших художников». Для содержания дома Третьяков передал московской Думе 150,0 тыс. руб.
16 мая 1893 г. состоялось торжественное открытие «Городской художественной галереи Павла и Сергея Третьяковых». Москве Павел Михайлович (его брат уже скончался к этому времени) передал 1.276 картин, 471 рисунок и 10 скульптур, оцененных в полтора миллиона рублей. Галерею «высочайше» посетил император Александр III , предложивший Третьякову возвести его в дворяне (дворянства добивались многие, поскольку принадлежность к «благородному сословию» открывало широкие возможности для человека в дореволюционной России). Но Павел Михайлович отказался: «Я родился купцом, купцом и умру».

Необходимо отметить, что скромность Третьякова была удивительной. Он никогда не любил посещать галерею, когда в ней находились обыкновенные посетители, тем паче представители царской или иной знатной семьи, или какие-либо знаменитые люди. Павел Михайлович чуть было не поссорился с В. Стасовым, когда тот написал о нем и галерее хвалебную статью: «Я Вам глубоко благодарен за Ваше доброе мнение обо мне… но для меня вовсе не нужно и неприятно, чтобы об этом заявлялось в печати». Павел Михайлович даже не пришел на съезд, созванный Московским обществом любителем художеств в честь открытия Третьяковской галереи – не из-за личных амбиций, «…а от невыносимого для него чувства – быть центром внимания и чествования».

Павел Третьяков помогал не только художникам. По просьбе И.С. Тургенева он отправил несколько крупных денежных переводов в адрес экспедиции Н. Миклухо-Маклая, находившегося «в стесненном положении». Значительные средства переводились им на стипендии в московских коммерческих училищах. В память войны 1853-1856 гг. Павлу Михайловичу вручили бронзовую медаль за участие в пожертвованиях на военные нужды. Создатель картинной галереи содержал училище глухонемых, где жили и учились 156 детей, регулярно перечисляя деньги на питание и одежду учащихся, построил для них трехэтажный дом и больницу.

Полной противоположностью скромному и непритязательному Павлу Третьякову оказался Николай Павлович Рябушинский, любитель погулять на широкую ногу и пользовавшийся в обществе скандальной репутацией. Сыновья авла Михайловича Рябушинского (первоначально фамилия звучала как «Ребушинский») – 8 братьев (не считая 5 сестер) – приобрели предприятия в льняной, стекольной, бумажной и полиграфической промышленности, в годы Первой Мировой войны – и в лесопромышленной и металлообрабатывающей; начали строить автомобильный завод.

Сначала Николая Павловича меценатство особенно не прельщало. После неудачного брака он ударился в кутежи, получив прозвище «шалого» Рябушинского. На прихоти своей любовницы, певички Фажетт из французского ресторана, он тратил сумасшедшие деньги – за два месяца у Николая Павловича ушло 200,0 тыс. руб.! Имея на руках громадные суммы (в т.ч. и часть отцовского наследства), он построил виллу «Черный лебедь», где собиралась богема и, как утверждали слухи, проводились «афинские ночи с голыми актрисами».

Об одном из кутежей очевидец оставил воспоминания: кругом было «море разливанное: в бетонных гротах пляшут полураздетые девчонки с Тверского бульвара, на бутафорских скалах, как после горной битвы, валяются вниз головой «трупы» [т.е. пьяные]. Кто-то во фраке лезет на пальму обезьяной, кто-то в подтяжках плавает в бассейне за стерлядью, кто-то – почти голый – берет душ под фонтаном. Немногие, кто уцелеет до утра, - те к «Жану», в извозчичий трактир: пить огуречный рассол с коньяком и целоваться с извозчиками – во имя народа».

Однако Николай Павлович, при всех своих недостатках, жертвовал большие деньги и на меценатскую деятельность. В отличие от Щукиных и братьев Морозовых, предпочитающих коллекционировать произведения художественного французского авангарда, Рябушинский решил поддерживать отечественное изобразительное искусство. В частности, Николай Рябушинский на собственные деньги основал богато иллюстрированный журнал по вопросам искусства и литературы, издававшийся ежемесячно в 1906-1909 гг. – «Золотое руно». Вокруг журнала группировались лучшие представители русской культуры – В.Я. Брюсов, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, А.А. Блок. На страницах «Золотого руна» пропагандировалась русская культура; на устраивавшихся журналом выставках современных русских художников организаторы знакомили русских зрителей с новейшими направлениями прежде всего русской, а также западноевропейской культуры конца XIX – начала ХХ вв.

Братья Николая вели куда скромный образ жизни, и тоже старались заниматься меценатством. Федор Павлович стал инициатором и организатором научной экспедиции по изучению Камчатки (оказавшейся весьма успешной), потратив 200,0 тыс. руб. из собственного кармана. При этом лично изучал проблемы географии, антропологии и истории Сибири.

Другой брат Николая и Федора, Дмитрий, получил блестящее образование за рубежом, в Московском университете и стал прекрасным физиком. В 1904 г., когда ему было 20 лет, в подмосковном родительском имении Кучино устроил первую в России аэродинамическую лабораторию, на базе которой вырос научно-исследовательский институт. К сожалению, его таланты оказались невостребованными большевиками, и международную известность Дмитрий Рябушинский приобрел во Франции, где был избран членом-корреспондентом Академии наук.

В XIX в. занимались меценатством не только богачи-миллионеры, но и – что удивительно – простые чиновники, мещане, ученые. Конечно, их вклад по сравнению с Мамонтовыми, Щукиными, Морозовыми был невелик, но нельзя забывать, что эти люди отдавали своей стране многое из того немногого, что имели. Например, историк И.Е. Забелин, передавший ГИМу собранную им библиотеку, композитор С.И. Танеев, частично занимавшийся финансированием заграничных Русских исторических концертов театрального деятеля С.П. Дягилева, в которых выступали Н.А. Римский-Корсаков, С.В. Рахманинов, Ф.И. Шаляпин. Молодая актриса Малого театра А. Бренко, боровшаяся в середине XIX в. за собственный театр вопреки запрету Екатерины II , запрещавшей создавать собственные театры. Бренко потеряла все небольшое состояние, но в 1882 г. закон о «казенной монополии» на театр отменили.

Большой вклад в культуру внес С.И. Мамонтов (1841-1918), сделавший капитал на железнодорожном строительстве, помогавший художникам и артистам, создавший в середине 90-х гг. XIX в. Московскую частную оперу, где расцвели таланты Ф.И. Шаляпина, С.В. Рахманинова.

Мамонтову, возможно, как никому другому, было дано свойство распознавать талант в творческом человеке. Первоначально, как и Третьяков, Мамонтов оказывал существенную моральную и материальную поддержку художникам (В.И. Сурикову, Поленову, Врубелю, К.А. Коровину), некоторые из которых подолгу жили у него в Москве, и в Абрамцеве (имение Мамонтова, купленное им в 1870 г.), где для них Савва Тимофеевич создавал необходимые для работы условия. Персонаж одной из знаменитых картин Серова «Девочка с персиками» – портрет старшей дочери Мамонтова.

Особенно Мамонтов прославился как меценат оперного искусства. Ему долго не давала покоя мысль о довольно пренебрежительном отношении «просвещенной публики» к национальному оперному искусству, и в начале 80-х гг. XIX в. он решает лично заняться большими оперными постановками. Тем более, что денег у железнодорожного предпринимателя хватало. Он стал первым, кто после снятия запрета о частных театрах (снятых в 1882 г. усилиями А. Бренко) «покусился» на монополию императорских театров. Первоначально успех не способствовал Савве Тимофеевичу, но в 1896 г. триумф его Московской частной оперы превзошел все ожидания – опера становится важным фактором культурной жизни России. О суммах, которые тратил Мамонтов на оперу – предприятие, заранее не сулившее барышей – говорить не приходится. (Ссылаясь на слухи, А.П. Чехов говорил, что Мамонтов потратил на театр 3 млн. руб.) Рахманинов говорил, что Мамонтов «…оказал большое влияние на русское оперное искусство. В некотором отношении влияние Мамонтова на оперу было подобно влиянию Станиславского на драму». В отличие от Саввы Морозова, Савва Мамонтов обладал художественным вкусом и знаниями, считавшимися общепризнанными в творческой среде.
Промышленный кризис в России в конце 90-х гг. XIX в. сильно подорвал финансы Мамонтова. Более того, 11 сентября 1899 г. Савва Тимофеевич был арестован в своем доме на Садовой и помещен в Таганскую тюрьму. С причинами ареста предпринимателя далеко не все ясно, поскольку его долг составлял 2.230 тыс. руб., а движимая и недвижимая собственность Мамонтова – 2.660 тыс.; поговаривали, что Савва Тимофеевич стал жертвой каких-то темных махинаций. Следствие закончилось в мае 1900 г. (адвокатом Саввы Тимофеевича был знаменитый Ф.Н. Плевако) оправдательным приговором меценату, но деловой карьере и меценатству Мамонтова пришел конец, а его имущество ушло с молотка в уплату кредиторам.

Перечень имен российских меценатов очень широк, поэтому невозможно упомянуть всех русских купцов и промышленников, дворян, тративших личные средства на науку, искусство, благотворительность, не думая о прибыли. Нам остается только удивляться, как только «бизнесмены» рубежа конца XIX – начала ХХ вв. могли и успевали заниматься делами фирмы и меценатством. Вместе с тем необходимо помнить, что меценатством занимались люди совершенно различные по складу характера (Третьяков и Николай Рябушинский, Штиглиц и Мамонтов), но поставившие перед собой единую идею – процветание России.

@темы: " НЕ мое", "Моя Россия!"

URL