Я то, что я есть
Название: Глава первая. Сон
Автор: Лютый зверь и David Kristens,
Бета: redmoonmidnight
Категория/Рейтинг: R
Жанр: немного слеша и мистики
Пары/Персонажи: - Давид/Марк и...
Статус: - продолжение пишется
Предупреждение: - Автор псих. В пятнышко
Содержание: - читайте)))
Дисклеймер: - Моё, а что не моё, то Девида-сана)
СонДавид Коперник снял белый халат и покинул лабораторию. Не то чтобы парень видел себя великим учёным, но с такими именем и фамилией идти можно только в науку или шоу-бизнес. Шоу-бизнес он возненавидел в возрасте шести лет от роду, когда мама привела единственного сына в балетный класс. Через год военных действий маленький Давид одержал полную и безоговорочную победу и покинул ненавистный зал с зеленым полом. Впрочем, мать не оставляла попыток затащить отпрыска на сцену, и в 7 классе Коперник вновь любовался на масленые стены проклятого зала, будучи членом театрального кружка. Впрочем, это была небольшая плата за то веселье, которое устраивали «актёры» после репетиций. Давид улыбнулся. Не так уж много у него приятных школьных воспоминаний. Одноклассники не любили «слишком умного» мальчишку, другое дело институт. Зато теперь он на своём месте. Парень спустился по лестнице, на ходу застегивая плащ.
На выходе из института молодой человек вежливо попрощался со старенькой вахтёршей бабой Дашей и, запахнув яркий шарф, ступил на темнеющую улицу. Этот красно-синий шарф на улицах Перми иногда вызывал нездоровую реакцию у местной гопоты. Вот и сейчас Давида окружили три малоприятные личности, с которыми молодой учёный знаком не был и не собирался. Однако этот факт не особо смутил троицу.
- Слышь, ты чего так вырядился? – сипло спросил один из бритоголовых, однако дернуть яркую тряпку не решился. – Педик шо ли?
- Да, а шо? – в тон ответил Давид и радостно-дебильно улыбнулся местному блюстителю нравственности. Только что слюну не пустил.
Не ожидавший такой реакции парень моргнул и уставился на Давида. Темные глаза выражали готовность к драке и намекали на некоторую невменяемость «педика». Очень ясно так намекали, можно сказать, кричали о том, что принадлежат явному психу с садистическими наклонностями. Вот только сейчас этот псих не проявлял агрессии и придурковато лыбился, не собираясь ни оправдываться, ни лезть в драку. Ну и что с ним делать?
В этот раз всё обошлось. А когда-то Давида изводила дворовая кодла, да и одноклассники не отставали. Дети нутром чувствовали, что Давид отличается от них, и находили новые способы достать «чудика». Давид прогибаться не желал, за что и расплачивался каждый раз, когда попадался на глаза своре соседских мальчишек. Даже тот факт, что «чудик» мог навешать кренделей и в неравной схватке, их не останавливал. Дети с неиссякаемой фантазией придумывали все новые и новые способы достать его. И часто получалось. Всё изменилось, когда Давид поступил в институт. Студенты принимали личность каждого, как данность. Тогда в жизни Коперника появились первые друзья, и парень перестал чувствовать себя противопоставленным всему миру. Мир тоже смирился с существованием Давида и чаще шел навстречу. Например, сегодня.
Автобусная остановка в вечернем полумраке казалась авангардной каракатицей с зажатым в щупальце глазом-фонарём. Парень зябко пожал плечами и нахохлился. Холодно. Скоро подойдет Марк. Его Марк, рыжее, веснушчатое солнышко, с лучистыми зелеными глазами и нежной кожей. Даже сейчас Давид кончиками пальцев ощущал гладкость конопатых щек любимого. Марк… робкий и пылкий, дерзкий и нежный, яркий и удивительно стыдливый. Давид до сих пор не знал, чем привлек рыжего мальчишку, но тот почти год ходил следом и смотрел зелеными глазищами так, что под ложечкой стягивало. Марк отчаянно скрывал свою ориентацию, норовил короче обрезать рыжую гриву и напялить на себя что-то до ужаса скучное и серое, но, не смотря на это, с удивительной настойчивостью добивался взаимности. Первая любовь, которая, как надеялся Коперник, станет для него единственной. Он приглашал Марка переехать, но пока безуспешно. Пермь не особо жаловала геев.
Звонок мобильника Давид не расслышал, а вот вибрация заставила вздрогнуть. Пытаясь достать жужжащего террориста из кармана джинс, парень некоторое время корячился и копался под плащом.
- Да?
- Давид, я не смогу сегодня, прости.
Хотелось отключить телефон и раздолбать его об асфальт. Марк редко срывал встречи, только если действительно не мог, и Давид уже давно не спрашивал почему. Какая разница? Если у рыжего есть возможность прорваться к любимому, то можно не сомневаться – прорвется. А если нет, то какая разница, почему сегодня Давид будет ночевать один? Коперник распрощался с Марком, пнул какой-то камешек и пошёл домой. Настроение упало и волочилось следом грязной тряпкой.
Дома Давид повесил плащ, уронил шарф, потом поднял, обрычал вешалку, с третьей попытки закинул шляпу по решётчатую полку и не ужиная отправился в спальню. Достойный конец достойного вечера. В сон Давид проваливался, как в нефтяное пятно.
***
Зеленый пол театральной студии напрочь убивал настроение. Вот кому нужен этот недоконцерт ко Дню Победы, если зал снова будет на две трети пустым? Давид угрюмо оглянулся, пожал плечами и вскинул руку. Погибать, так с музыкой! Вспомнив своё театральное прошлое, Давид вдохновлено читал рэп про Первый отряд. Настроение резко поднялось. Закончив с Лигаласом, Давид вышел на улицу. Почему-то на улице была зима, а снег лежал пластиковым крошевом. Потоптавшись перед домом, Давид вспомнил, что Лина открыла на него внеплановый сезон охоты. В очередной раз разгребать кучу проблем, которые на него нещадно сваливала эта настырная девица, желания не было абсолютно, и Давид, нервно оглядываясь, рванул к дверям.
Лучше бы он смотрел вперед, тогда бы не ошибся подъездом. Из подвала доносились голоса местной кодлы. В желудке поселилось отвратительное чувство страха, за которое было невыносимо стыдно. Стыдно до омерзения к самому себе. Давид схватил свою почту и стал подниматься по лестнице. То, что подъезд чужой, еще не значит, что домой он не попадет. Перебирая синие конверты, парень выкидывал рекламу и прочий спам под ноги. Одна из листовок соскользнула со ступеней и отправилась вниз глянцевей бабочкой. Давид замер, желудок скрутило от мерзкого страха, что листок попадётся на глаза кому-то из гопоты. Злость на собственный страх заставляла чесаться кулаки. Парень упрямо шёл дальше.
А вот это сюрприз! Похоже, кто-то решил обустроить лестничную площадку, видимо, квартирка показалась недостаточной, и этот кто-то выволок всевозможную мебель, обживая пролет. Давид заглянул в одно из узких, как бойница окошек, неведомо откуда взявшихся на лестничной клетке, но ничего не увидел. Зато хорошо разглядел старинную мебель, кованые сундуки, узорные ковры и полки с книгами в роскошных переплетах. Одна из книг, потрёпанная, но еще крепкая, лежала на мусорном ящике. Давид поднял томик, разглядывая обложку. На ней красовались два «крутых орешка», у одного из которых разбита щека. То ли боксеры, то ли братки.
- Выбрось это, - раздался глубокий голос.
Давид нашел взглядом говорившего. Высокий, крепкий мужчина переставлял книги на полке. Короткий рукав рубашки не скрывал рельефного бицепса, вызывая у парня приступ тихой зависти. Мужчина на лестничной площадке был красив какой-то затасканной, картинной красотой. Эдакий образец мужественного самца, тайной мечты домохозяек.
Давид поднимается по ступенькам, оглядывая ряд корешков, которые перебирает мужчина.
- Почему? По мне так она отлично впишется в «литературу» на этой полке.
- Там про гомосеков. Мне не нравится эта тема.
Давид кивает про себя и натягивает на лицо улыбку. Поддерживать бессмысленные философские беседы парень умел в совершенстве, а с этим типом хотелось поговорить.
- Но во что превратится наше общество, если про них вообще не писать? Сделать вид, что гомосексуализма как явления не существует, а гомосеки – не люди? – парень поставил потрепанную книжку на полку.
В следующий миг мир перевернулся. Давид разглядывал потолок, лёжа на одном из узорных ковров, которыми выслана лестничная площадка. Мужчина лежал рядом. Близко. Слишком близко. Крепкие и сильные руки, теплое и тяжелое тело. Эти ощущения были слишком реальными для сна. Давид мог видеть только мускулистое плечо обнимающего его мужчины. Когда он успел сменить рубашку на темно-синюю футболку? Мужчина нашептывал сказки. И голос его журчал как изменчивая весенняя река, порой тихо и глубоко, порой поднимаясь почти до женского. Давид вполуха слушал сказку:
- А ты знаешь, откуда берётся одежда у призраков? Развивающаяся, похожая на лунный свет? Её шьют из ткани, которую ткёт призрачный ткач.
Меньше всего парня занимало легкое, как лунный свет, одеяние неупокоенных душ. Теплое тело отвлекало от сказки, заставляя думать о том, что Давид до сих пор не обнимал так крепко никого, кроме Марка. Как это с другим? Ведь не хочется всю жизнь только с одним единственным, пусть и любимым. Не то, чтобы совсем не хочется, но стереотипы об «успешном мужчине» не миновали и Давида. А ещё любопытно.
- Ткач развозит свою ткань на телеге...
Давид, влекомый журчанием чужого голоса, ясно увидел призраков под луной и таинственную телегу. Понимание накрыло с головой, словно прибой. Коперник тянет рукав обычной тёмно-синей футболки.
- А эта ткань призрачная? – в голосе парня лукавое веселье.
Вместо ответа мужчина отстранился, приподнялся на локтях и качнулся вперед. Когда гибкое, стройное тело юноши качнулось назад, Давид с удивлением увидел темно-рыжие волосы Марка. Привычным ласковым движением Давид отвёл спадающие на лицо волосы, ощутив родную гладкость щек, вот только вместо лица темно-коричневая, влажно поблескивающая маска... Марк быстро прижался, шепча слова любви и пряча лицо.
Слова любви звучат, как заклинание, слова сковывают, утягивают, погребают под смыслом.
Давид шептал в ответ признания Марку. А тот прятал лицо, прижимался всем телом, такой близкий и родной. Давид закрыл глаза, теперь, когда это Марк, можно идти до конца без оглядки, теперь это ну ни в коей мере не неверность! А юноша скользил вниз, его губы и руки нежные и теплые. Давид не заметил, как его избавили от одежды. Почувствовав губы рыжего на голой коже живота, Давид поднял голову. Он не собирался пропускать это зрелище. Мало что может сравниться с лицом Марка, когда он вот так щекотно целует живот, а в зеленых глазах ожидание одобрения. Даже сейчас, когда волосы закрывают половину лица, а розовый язык щекочет кожу, Марк прекрасен, только…. Только это не Марк. И второго глаза за золотисто-рыжими прядями нет. Не Марк. Обман. Ложь. Давид не хочет, чтобы это существо смотрело на него глазами и взглядом Марка
- Уходи.
***
Давид проснулся и сел на кровати. Очень хотелось курить, а там, где язык фантома касался его кожи, отчетливо ощущался пульс.
Автор: Лютый зверь и David Kristens,
Бета: redmoonmidnight
Категория/Рейтинг: R
Жанр: немного слеша и мистики
Пары/Персонажи: - Давид/Марк и...
Статус: - продолжение пишется
Предупреждение: - Автор псих. В пятнышко
Содержание: - читайте)))
Дисклеймер: - Моё, а что не моё, то Девида-сана)
Я тебе не верю.
Ты – солнце утонувшее
в воде холодной.
Я тебе не верю,
ты сон вчерашний, что пророчит мне...
тебе не верю.
Ты – солнце утонувшее
в воде холодной.
Я тебе не верю,
ты сон вчерашний, что пророчит мне...
тебе не верю.
СонДавид Коперник снял белый халат и покинул лабораторию. Не то чтобы парень видел себя великим учёным, но с такими именем и фамилией идти можно только в науку или шоу-бизнес. Шоу-бизнес он возненавидел в возрасте шести лет от роду, когда мама привела единственного сына в балетный класс. Через год военных действий маленький Давид одержал полную и безоговорочную победу и покинул ненавистный зал с зеленым полом. Впрочем, мать не оставляла попыток затащить отпрыска на сцену, и в 7 классе Коперник вновь любовался на масленые стены проклятого зала, будучи членом театрального кружка. Впрочем, это была небольшая плата за то веселье, которое устраивали «актёры» после репетиций. Давид улыбнулся. Не так уж много у него приятных школьных воспоминаний. Одноклассники не любили «слишком умного» мальчишку, другое дело институт. Зато теперь он на своём месте. Парень спустился по лестнице, на ходу застегивая плащ.
На выходе из института молодой человек вежливо попрощался со старенькой вахтёршей бабой Дашей и, запахнув яркий шарф, ступил на темнеющую улицу. Этот красно-синий шарф на улицах Перми иногда вызывал нездоровую реакцию у местной гопоты. Вот и сейчас Давида окружили три малоприятные личности, с которыми молодой учёный знаком не был и не собирался. Однако этот факт не особо смутил троицу.
- Слышь, ты чего так вырядился? – сипло спросил один из бритоголовых, однако дернуть яркую тряпку не решился. – Педик шо ли?
- Да, а шо? – в тон ответил Давид и радостно-дебильно улыбнулся местному блюстителю нравственности. Только что слюну не пустил.
Не ожидавший такой реакции парень моргнул и уставился на Давида. Темные глаза выражали готовность к драке и намекали на некоторую невменяемость «педика». Очень ясно так намекали, можно сказать, кричали о том, что принадлежат явному психу с садистическими наклонностями. Вот только сейчас этот псих не проявлял агрессии и придурковато лыбился, не собираясь ни оправдываться, ни лезть в драку. Ну и что с ним делать?
В этот раз всё обошлось. А когда-то Давида изводила дворовая кодла, да и одноклассники не отставали. Дети нутром чувствовали, что Давид отличается от них, и находили новые способы достать «чудика». Давид прогибаться не желал, за что и расплачивался каждый раз, когда попадался на глаза своре соседских мальчишек. Даже тот факт, что «чудик» мог навешать кренделей и в неравной схватке, их не останавливал. Дети с неиссякаемой фантазией придумывали все новые и новые способы достать его. И часто получалось. Всё изменилось, когда Давид поступил в институт. Студенты принимали личность каждого, как данность. Тогда в жизни Коперника появились первые друзья, и парень перестал чувствовать себя противопоставленным всему миру. Мир тоже смирился с существованием Давида и чаще шел навстречу. Например, сегодня.
Автобусная остановка в вечернем полумраке казалась авангардной каракатицей с зажатым в щупальце глазом-фонарём. Парень зябко пожал плечами и нахохлился. Холодно. Скоро подойдет Марк. Его Марк, рыжее, веснушчатое солнышко, с лучистыми зелеными глазами и нежной кожей. Даже сейчас Давид кончиками пальцев ощущал гладкость конопатых щек любимого. Марк… робкий и пылкий, дерзкий и нежный, яркий и удивительно стыдливый. Давид до сих пор не знал, чем привлек рыжего мальчишку, но тот почти год ходил следом и смотрел зелеными глазищами так, что под ложечкой стягивало. Марк отчаянно скрывал свою ориентацию, норовил короче обрезать рыжую гриву и напялить на себя что-то до ужаса скучное и серое, но, не смотря на это, с удивительной настойчивостью добивался взаимности. Первая любовь, которая, как надеялся Коперник, станет для него единственной. Он приглашал Марка переехать, но пока безуспешно. Пермь не особо жаловала геев.
Звонок мобильника Давид не расслышал, а вот вибрация заставила вздрогнуть. Пытаясь достать жужжащего террориста из кармана джинс, парень некоторое время корячился и копался под плащом.
- Да?
- Давид, я не смогу сегодня, прости.
Хотелось отключить телефон и раздолбать его об асфальт. Марк редко срывал встречи, только если действительно не мог, и Давид уже давно не спрашивал почему. Какая разница? Если у рыжего есть возможность прорваться к любимому, то можно не сомневаться – прорвется. А если нет, то какая разница, почему сегодня Давид будет ночевать один? Коперник распрощался с Марком, пнул какой-то камешек и пошёл домой. Настроение упало и волочилось следом грязной тряпкой.
Дома Давид повесил плащ, уронил шарф, потом поднял, обрычал вешалку, с третьей попытки закинул шляпу по решётчатую полку и не ужиная отправился в спальню. Достойный конец достойного вечера. В сон Давид проваливался, как в нефтяное пятно.
***
Зеленый пол театральной студии напрочь убивал настроение. Вот кому нужен этот недоконцерт ко Дню Победы, если зал снова будет на две трети пустым? Давид угрюмо оглянулся, пожал плечами и вскинул руку. Погибать, так с музыкой! Вспомнив своё театральное прошлое, Давид вдохновлено читал рэп про Первый отряд. Настроение резко поднялось. Закончив с Лигаласом, Давид вышел на улицу. Почему-то на улице была зима, а снег лежал пластиковым крошевом. Потоптавшись перед домом, Давид вспомнил, что Лина открыла на него внеплановый сезон охоты. В очередной раз разгребать кучу проблем, которые на него нещадно сваливала эта настырная девица, желания не было абсолютно, и Давид, нервно оглядываясь, рванул к дверям.
Лучше бы он смотрел вперед, тогда бы не ошибся подъездом. Из подвала доносились голоса местной кодлы. В желудке поселилось отвратительное чувство страха, за которое было невыносимо стыдно. Стыдно до омерзения к самому себе. Давид схватил свою почту и стал подниматься по лестнице. То, что подъезд чужой, еще не значит, что домой он не попадет. Перебирая синие конверты, парень выкидывал рекламу и прочий спам под ноги. Одна из листовок соскользнула со ступеней и отправилась вниз глянцевей бабочкой. Давид замер, желудок скрутило от мерзкого страха, что листок попадётся на глаза кому-то из гопоты. Злость на собственный страх заставляла чесаться кулаки. Парень упрямо шёл дальше.
А вот это сюрприз! Похоже, кто-то решил обустроить лестничную площадку, видимо, квартирка показалась недостаточной, и этот кто-то выволок всевозможную мебель, обживая пролет. Давид заглянул в одно из узких, как бойница окошек, неведомо откуда взявшихся на лестничной клетке, но ничего не увидел. Зато хорошо разглядел старинную мебель, кованые сундуки, узорные ковры и полки с книгами в роскошных переплетах. Одна из книг, потрёпанная, но еще крепкая, лежала на мусорном ящике. Давид поднял томик, разглядывая обложку. На ней красовались два «крутых орешка», у одного из которых разбита щека. То ли боксеры, то ли братки.
- Выбрось это, - раздался глубокий голос.
Давид нашел взглядом говорившего. Высокий, крепкий мужчина переставлял книги на полке. Короткий рукав рубашки не скрывал рельефного бицепса, вызывая у парня приступ тихой зависти. Мужчина на лестничной площадке был красив какой-то затасканной, картинной красотой. Эдакий образец мужественного самца, тайной мечты домохозяек.
Давид поднимается по ступенькам, оглядывая ряд корешков, которые перебирает мужчина.
- Почему? По мне так она отлично впишется в «литературу» на этой полке.
- Там про гомосеков. Мне не нравится эта тема.
Давид кивает про себя и натягивает на лицо улыбку. Поддерживать бессмысленные философские беседы парень умел в совершенстве, а с этим типом хотелось поговорить.
- Но во что превратится наше общество, если про них вообще не писать? Сделать вид, что гомосексуализма как явления не существует, а гомосеки – не люди? – парень поставил потрепанную книжку на полку.
В следующий миг мир перевернулся. Давид разглядывал потолок, лёжа на одном из узорных ковров, которыми выслана лестничная площадка. Мужчина лежал рядом. Близко. Слишком близко. Крепкие и сильные руки, теплое и тяжелое тело. Эти ощущения были слишком реальными для сна. Давид мог видеть только мускулистое плечо обнимающего его мужчины. Когда он успел сменить рубашку на темно-синюю футболку? Мужчина нашептывал сказки. И голос его журчал как изменчивая весенняя река, порой тихо и глубоко, порой поднимаясь почти до женского. Давид вполуха слушал сказку:
- А ты знаешь, откуда берётся одежда у призраков? Развивающаяся, похожая на лунный свет? Её шьют из ткани, которую ткёт призрачный ткач.
Меньше всего парня занимало легкое, как лунный свет, одеяние неупокоенных душ. Теплое тело отвлекало от сказки, заставляя думать о том, что Давид до сих пор не обнимал так крепко никого, кроме Марка. Как это с другим? Ведь не хочется всю жизнь только с одним единственным, пусть и любимым. Не то, чтобы совсем не хочется, но стереотипы об «успешном мужчине» не миновали и Давида. А ещё любопытно.
- Ткач развозит свою ткань на телеге...
Давид, влекомый журчанием чужого голоса, ясно увидел призраков под луной и таинственную телегу. Понимание накрыло с головой, словно прибой. Коперник тянет рукав обычной тёмно-синей футболки.
- А эта ткань призрачная? – в голосе парня лукавое веселье.
Вместо ответа мужчина отстранился, приподнялся на локтях и качнулся вперед. Когда гибкое, стройное тело юноши качнулось назад, Давид с удивлением увидел темно-рыжие волосы Марка. Привычным ласковым движением Давид отвёл спадающие на лицо волосы, ощутив родную гладкость щек, вот только вместо лица темно-коричневая, влажно поблескивающая маска... Марк быстро прижался, шепча слова любви и пряча лицо.
Слова любви звучат, как заклинание, слова сковывают, утягивают, погребают под смыслом.
Давид шептал в ответ признания Марку. А тот прятал лицо, прижимался всем телом, такой близкий и родной. Давид закрыл глаза, теперь, когда это Марк, можно идти до конца без оглядки, теперь это ну ни в коей мере не неверность! А юноша скользил вниз, его губы и руки нежные и теплые. Давид не заметил, как его избавили от одежды. Почувствовав губы рыжего на голой коже живота, Давид поднял голову. Он не собирался пропускать это зрелище. Мало что может сравниться с лицом Марка, когда он вот так щекотно целует живот, а в зеленых глазах ожидание одобрения. Даже сейчас, когда волосы закрывают половину лица, а розовый язык щекочет кожу, Марк прекрасен, только…. Только это не Марк. И второго глаза за золотисто-рыжими прядями нет. Не Марк. Обман. Ложь. Давид не хочет, чтобы это существо смотрело на него глазами и взглядом Марка
- Уходи.
***
Давид проснулся и сел на кровати. Очень хотелось курить, а там, где язык фантома касался его кожи, отчетливо ощущался пульс.
@темы: " Фики Лютого зверя":, " Оригинал"
-
-
03.03.2012 в 14:05Ыыыы... посчитай Девидов в первом абзаце
- Да, а шо? – в тон ответил Давид и радостно-дебильно улыбнулся местному блюстителю нравственности. Только что слюну не пустил
Все, я уже люблю этого перса)))))))))))
Настроение упало и волочилось следом грязной тряпкой.
Нравится фраза)
Давид нашел говорившего.
эээ... взглядом? пояснить бы... понятно-то оно понятно, но споткнулся я на этой фразе знатно
Коперник понимает рукав обычной тёмно-синей футболки.
Чего-чего?
Момент со сном шикарен!
-
-
03.03.2012 в 14:48Все, я уже люблю этого перса)))))))))))
*смеется* Я тоже))) Жаль не мой)))
Нравится фраза)
эээ... взглядом? пояснить бы... понятно-то оно понятно, но споткнулся я на этой фразе знатно
Хорошо, добавлю). А я вот посчитал лишним)) Ну, со мной иногда бывает))
Чего-чего?
Упс. Только с третьего раза понял, что написал *рука-лицо*
Прода скоро планируется? ^_
Уже начал, но сейчас горящий номер будет, так как из-за праздника на день раньше сдаем газету. Да и вообще в соавторстве это все занимает раза в три больше времени. Надо же согласовывать, ждать пока Оцелотэ в сети появится, да и сам сейчас ограничен в доступе. Но я постараюсь)
-
-
03.03.2012 в 15:15Допустимо, да... но ты их посчитай, посчитай... ^_____^
Поспешишь, людей... кхм. Торопыга ты)))
Ой, а я вообще ушами прохлопал, что оно в соавторстве. Выдели ваши ники в шапке жирным.
-
-
03.03.2012 в 15:32Поспешишь, людей... кхм. Торопыга ты)))
Угу)) Долго согласовывали, вот и...))) виноват, каюсь)))
Ой, а я вообще ушами прохлопал, что оно в соавторстве. Выдели ваши ники в шапке жирным.
Хорошо)
-
-
03.03.2012 в 15:40Удачи вам)
-
-
03.03.2012 в 17:22*сунул плюшку под свитер*
И что за фигня с авками творится?.....
-
-
03.03.2012 в 17:27А что с ними? У меня все в норме)
Ну, что ты там, много уже аниме пересмотрел?
-
-
03.03.2012 в 17:30*напряг животик, чтобы Моконе было удобнее отплясывать*
Посмотрел) Только некоторые не пошли почему-то( И Тэккен только до момета, когда все трое Мишим в зале собрались...
-
-
03.03.2012 в 17:32Уже все посмотрел?
-
-
03.03.2012 в 17:38А я не видел махача ( Обрывается и откидывает в начало (
Про авки. Видимо глюк на компе. Потому как сейчас вижу в самом посте авку Дори с кружкой.
-
-
03.03.2012 в 17:46Опачки... значит так записался на диск, ибо у меня все шло нормально
А я вижу Исиду)) Интересный такой глюк))) Жмякни на F5 на всякий пожарный...
-
-
03.03.2012 в 17:47-
-
03.03.2012 в 17:53Ты про псов? А они были на дисках? Я имел в виду про Шики "Кровь дикого пса". ", 9-11 серии без картинки и звука
Саюк прочитал и влюбился))) Особенно в очкастого симпатяжку**
О! F5 сработал!
-
-
03.03.2012 в 17:56А ты кодеки-то обнови, может и пойдет все...
Саюки шикарны, дааа ^_________^ Это которого очкастого?)
Хаха
-
-
03.03.2012 в 18:01Бывает )))
А ты кодеки-то обнови, может и пойдет все..
Как это сделать?
Саюки шикарны, дааа ^_________^ Это которого очкастого?)
А который удавил сотню ёкаев и сам стал ёкаем) Мой типаж)) очки и, на первый взгляд, кльтурно-вежливый, а приглядишься - тот еще отморозок
-
-
03.03.2012 в 18:07Эээ... для начала плеер у тебя вообще какой?
Ааа, Хаккай? Тоже мой любимый перс. А Тенпо? Шикарный же перс ^_____^
-
-
03.03.2012 в 18:10КМР. Вроде бы...
Хаккай? Тоже мой любимый перс. А Тенпо? Шикарный же перс ^_____^
Так это один и тот же человек, просто разные перерождения)))
-
-
03.03.2012 в 18:17Перерождения, да, но одним персонажем их назвать нельзя) ИМХО конечно))
-
-
03.03.2012 в 18:30Не один, конечно)) Личность все же меняется в зависимости от условий, в которых растет и живет)) Но я их как бы... эмм... трудно объяснить, но они как бы в комплексе идут)))
-
-
03.03.2012 в 18:48-
-
03.03.2012 в 21:03-
-
03.03.2012 в 21:15-
-
03.03.2012 в 21:45-
-
03.03.2012 в 21:48-
-
03.03.2012 в 23:02-
-
03.03.2012 в 23:08Как-то да...и зокращённые/уменьшительноласкательные формы можно юзать...да и описания...
Все, я уже люблю этого перса)))))))))))
Дада, любите, я ж не против
эээ... взглядом? пояснить бы... понятно-то оно понятно, но споткнулся я на этой фразе знатно
Да чё там искать было? стоит ж, на лестнице ж...
ждать пока Оцелотэ в сети появится,
мау?
дада, йа тута...
-
-
03.03.2012 в 23:18David Kristens, любим и ждем продолжения ^_______^
-
-
03.03.2012 в 23:21*гладит кошака*
-
-
03.03.2012 в 23:24-
-
03.03.2012 в 23:24