Я то, что я есть
По рисунку Девида Тыц
Название: Жажда
Канон: Японская мифология
Автор: Лютый зверь
Бета: Санди
Размер: мини (1613 слов)
Пейринг/Персонажи: Кицуне/Баконеко
Категория: фемслеш
Жанр: прошу помощь зала
Рейтинг: R (надеюсь)
Краткое содержание: По картиночке
Примечание:кровь, кишки, шерстяные лесбиянки
Размещение: с разрешения автора
Посвящается: WTF Kotiki 2015
Фемслеш Говорят, кошки не привязываются к людям. Возможно это так, к сожалению, я ничего не могу сказать о том, какой была до того, как почувствовала вкус крови моей несчастной госпожи. Возможно, я любила её. Возможно, мне не было до неё дела. Не знаю. Не помню.
Жгуче-пряный вкус её крови изменил меня навсегда. Когда мой хвост раздвоился, я переродилась заново, став той, кем и являюсь сейчас.
Я вижу тех, кого раньше называла соплеменниками. Они лениво лежат на солнце, дремлют на коленях хозяев, охотятся за воробьями и бабочками, часами вылизывают шёрстку и никуда не спешат. Я была одной из них. Я была такой же. Но теперь не могу вспомнить ни одной своей мысли до того, как стала баканеко.
Да, я дух мщения. Тот, кто пролил кровь невинной женщины, никогда не избавится от меня. Я иду по его следу уже очень давно. И каждая минута приближает миг его смерти. О! Я сполна взыщу за каждую каплю пролитой крови, за каждый шаг, сделанный в его сторону, за каждую минуту поисков. Я заставлю его поседеть от ужаса, вспорю его живот и вытащу кишки наружу так, чтобы он остался жив и смотрел, как я буду поедать их кусочек за кусочком, так медленно, как могут только кошки.
Поиски и выслеживание занятия утомительные. Я ж не пёс какой-нибудь, чтобы идти по следу. Но и уйти от меня не получится. Я чувствую, как сокращается расстояние между нами. Он бежит, бежит в ужасе, ещё не понимая, но уже чувствуя. Беги, мерзкий убийца, лишивший госпожу жизни, а меня блаженного покоя. Беги. Это не поможет тебе. Я иду следом. Шаг за шагом, тень за тенью.
Мне удалось найти негодяя, но я опоздала. Семихвостая кицуне опередила меня. О, нет, она не пыталась украсть мою добычу или помешать мести. Просто так случилось. Никому не ведомы пути судьбы. И я не знаю, к чему приведёт наша встреча, но сейчас эта рыжая плутовка спит, свернувшись калачиком, бережно укутав меня в свои роскошные и мягкие хвосты. Я не могла и помыслить о таком, когда впервые увидела её, стоящую рядом с телом моей жертвы.
Она была прекрасна в тот миг. Люди, наверняка бы увидели просто красивую молодую женщину в роскошном кимоно, но я видела её суть, как она видела мою. Видела рыжую шерсть, остроконечные уши, вытянутую морду и чёрные лапы, в которых она с лёгкостью удерживала инкрустированный веер. Кицуне стояла рядом с деревом, на котором болталась туша моей жертвы. С выпотрошенным брюхом, как я и хотела. Одного взгляда мне было достаточно, чтобы понять, как он умер. Он был ещё жив, когда кицуне закинула его на дерево, и шея добычи застряла в развилке ветвей. Так он и умер, содрогаясь всем телом, разбрызгивая кровь и мочу.
Но я смотрела не на него. Он был мёртв, но всё ещё оставался моей добычей. А она… она была помехой. Шерсть встала дыбом у меня на загривке, когда я медленно подошла к кицуне на расстояние атаки. Та даже не прижала свои пушистые уши, смотрела на меня узкими лукавыми глазами и кривила окровавленные губы в улыбке. Она могла торжествовать, но я не чувствовала злорадства с её стороны.
– Это моя добыча! – шипела я, делая ещё один крошечный шаг к ней. Дзори сковывали мои задние лапы, но и кицуне была в таком же положении. Сбросить обувь сейчас – подать сигнал к атаке. А у неё семь хвостов, значит она гораздо опытнее меня. Возможно сильнее. Зато я ловчее, и я в своём праве.
– Я не знала, – кицуне склоняет голову на бок, подвеска изящной казенши, свисающая с левой стороны её головы, нежно колышется рядом с треугольным ушком, отороченным траурной каймой. – Но теперь он мёртв. Ты опоздала.
– Я не успокоюсь, пока не попробую его крови! – холодная ярость свернулась у меня в груди готовой к атаке змеёй.
– Тогда, – кицуне сладко улыбнулась и плавно развела передние лапы в стороны, роняя свой драгоценный веер, – слизни её с моих губ.
Она шагнула вперёд неторопливо и изящно. Нарочито громко звякнули подвески казенши, зашелестел цветной шёлк многослойного кимоно. Она не пахла псиной. Я чувствовала лишь морозный запах магии, тонкий аромат спелых ягод с ноткой вожделения. Когти сами выдвинулись из моих пальцев, предупреждая лисицу, но она не остановилась. Лишь с легко повела плечами и потянула оби-дзиме. Шёлковый шнур с тяжёлыми бусинами на концах упал на тропинку с глухим стуком. Кицуне же, заведя одну лапу за спину, потянула край оби, развязывая бант. Зашуршала ткань, и лисица остановилась, давая поясу упасть к её ногам. Полы кимоно разошлись, ворот скользнул по плечам, отрывая покрытую нежнейшим белым мехом грудь с острыми розоватыми сосками, призывно вспарывающим воздух. Казалось, что это единственное её оружие. Но я знаю о коварстве лисьего племени. На моей невольной сопернице оставалось ещё достаточно одежды, чтобы скрыть оружие, да и безобидная на вид казанши могла быть смертоносно отточена. Это не говоря уже о магии кицуне. Кто ж незнает про их огни!
Предупреждающее шипение вырвало сквозь клыки из моего рта. Рыжая плутовка остановилась, придерживая изящными лапками тяжёлый шёлк с искусной вышивкой. О, как она была прекрасна в этот момент – порок и смущение во всей замершей фигуре, робкая поза и лукавые глаза! Никто не может быть так искусителен, как кицуне, когда они желают быть совращёнными.
Алая кровь убийцы моей госпожи взывала ко мщению. Я боялась лисицу, ведь она была сильнее. Но я была в своём праве. Даже неудобные дзори не смогут сделать шаг охотящейся кошки слышными или неловким. В одно мгновение я оказалась рядом с коварной рыжей бестией и провела языком по её губам, а в следующее – уже стояла на прежнем месте. Лисица моргнула и поднесла лапку к своим губам. О да, она могла предвидеть мою скорость и ловкость, но знала ли она, каков кошачий язык? Нежные губы лисицы явно были не готовы к такому.
– И тебе хватит этого? – кицуне выскользнула из слоёв одежды, оставшихся лежать на тропинке подобно сорванному цветку гибискуса, а бело-рыжее тело моей соперницы стало подобно тычинке в центре его чашечки.
Пушистые хвосты развернулись веером, прикрывая широкие бёдра и сокровенное место между ними, но высокая грудь оставалась бесстыдно выставленной напоказ. Плутовка шагнула назад, не сбрасывая неудобную человеческую обувь. Шаг за шагом она возвращалась к дереву с моей жертвой. Ни на миг её раскосые глаза не скрылись за пушистыми ресницами, ни разу не отвела она взгляда. Даже когда чёрные пальчики, увенчанные крепкими когтями, вонзились в рваную рану на животе покойника, она продолжала смотреть мне в глаза.
Кровь уже не лилась, но по-прежнему пахла так маняще – кровь, которая могла погасить жажду мщения, что наполняла меня от кончиков ушей, до кончиков хвостов. А кицуне провела окровавленной лапкой по своей белоснежной груди, с вызовом глядя на меня. Эта кровь на белоснежной шерстке, рядом с нежным соском…
Не помню, как оказалась рядом с искусительницей. Мне было всё равно, что запачкается моё единственное кимоно. Я держала в своих лапах тёплые волнующе упругие лисьи груди и жадно слизывала алые разводы. Каждая капля крови тушила во мне жажду. Каждое движение языка распаляло новую. Кицуне смеялась и шептала что-то глупое и нежное, когда опустилась на траву, рядом с висельником. Она черпала полной горстью уже густеющую кровь и выливала её на своё горячее и гибкое тело. О! Алая кровь шла ей гораздо больше изысканных тканей и драгоценных украшений! Как она была прекрасна – бело-рыжая, пушистая, бесстыдная. Как трепетали её ресницы, а когда мой язык задевал розовые соски, между белоснежных клыков вырывались сладкие вздохи. Волнующий аромат лисицы наполнил поляну, вытесняя даже запах пролитой крови и человеческой требухи.
Я вылизала каждую шерстинку, но не могла остановиться, а ловкие пальцы уже развернули мой оби и нетерпеливо отбросили в сторону, прямо в густеющую лужу крови, что больше не имела надо мной власти.
Лапы кицуне скользнули под шёлк моих одеяний, притянули к нежнейшей шерстке. Сладкая дрожь сотрясала оба наши тела, и я не знала, кто из нас мурлычет древнюю песнь удовольствия. Возможно, обе.
Язык лисицы оказался нежным, влажным и тонким. Он скользнул в мою пасть, ничуть не опасаясь острейших клыков. Впрочем, я тоже уже не боялась её. Кицуне не была моей соперницей.
Я не помню рук моей госпожи, но точно знаю, что никогда никто не целовал меня с такой нежностью. Поцелуи лисицы были так невесомы, легки, словно дуновение ветра, а её пальчики проворны и ласковы. Она перебирала мою шерстку, гладила спину и ласкала груди. И только шелковистый мех её теплой груди и живота мог соперничать с нежностью её ласк и поцелуев.
Я прижималась к ней, чувствуя, как горячее становится между бедёр, а наши вздохи – прерывестей. Когда её пальцы коснулись моих хвостов, тело выгнулось от неведомого ранее удовольствия. В тот же миг она прижалась ко мне своим ртом, вылизывая мой язык. А потом мир перевернулся. Надо мной синело чистейшее небо в зелёной раме листьев деревьев, под спиной смялась трава. Горячее и лёгкое тело прижалось к моему.
Наша жертва раскачивалась на ветвях дерева, изредка совершенно беззвучно роняя густые тяжёлые капли в траву. А может, я ничего не слышала из-за шума в ушах и ласкового голоса моей лисицы. Нежный и длинный язык ласкал мой живот, опускаясь всё ниже, туда где моё тело плавилось от внутреннего жара и истекало страстью. Я закрыла глаза, чтобы ничего не отвлекало меня от той магии, что творила кицуне своим языком.
Не помню прежней жизни, а в этой у меня была только месть. Теперь же мне впервые довелось узнать нежность, ласку и желание. Если бы кицуне пожелала – она стала бы моей госпожой. Я склонилась бы под её властью с той же радостью, что покорилась её нежному языку и ласковым лапам, хоть и нет ни в этом, ни в других мирах племени свободолюбивее кошачьего. Но в тот день, когда я освободилась от своего долга, кицуне сама отдалась мне. Я помню, как дрожали её бедра, как вскидывались все семь пушистых хвостов, как высоко поднималась упругая грудь и трепетали ресницы.
Кто из нас тогда поймал другую? Ты ли моя госпожа? Я ли твоя владычица? Эти вопросы глупы и ответ на них не важен. Я просто сплю рядом с прекрасной кицуне на самом мягком и нежном ложе – семи хвостах, нежно обнимающих меня.
URL записи
Название: Жажда
Канон: Японская мифология
Автор: Лютый зверь
Бета: Санди
Размер: мини (1613 слов)
Пейринг/Персонажи: Кицуне/Баконеко
Категория: фемслеш
Жанр: прошу помощь зала
Рейтинг: R (надеюсь)
Краткое содержание: По картиночке
Примечание:кровь, кишки, шерстяные лесбиянки
Размещение: с разрешения автора
Посвящается: WTF Kotiki 2015
Фемслеш Говорят, кошки не привязываются к людям. Возможно это так, к сожалению, я ничего не могу сказать о том, какой была до того, как почувствовала вкус крови моей несчастной госпожи. Возможно, я любила её. Возможно, мне не было до неё дела. Не знаю. Не помню.
Жгуче-пряный вкус её крови изменил меня навсегда. Когда мой хвост раздвоился, я переродилась заново, став той, кем и являюсь сейчас.
Я вижу тех, кого раньше называла соплеменниками. Они лениво лежат на солнце, дремлют на коленях хозяев, охотятся за воробьями и бабочками, часами вылизывают шёрстку и никуда не спешат. Я была одной из них. Я была такой же. Но теперь не могу вспомнить ни одной своей мысли до того, как стала баканеко.
Да, я дух мщения. Тот, кто пролил кровь невинной женщины, никогда не избавится от меня. Я иду по его следу уже очень давно. И каждая минута приближает миг его смерти. О! Я сполна взыщу за каждую каплю пролитой крови, за каждый шаг, сделанный в его сторону, за каждую минуту поисков. Я заставлю его поседеть от ужаса, вспорю его живот и вытащу кишки наружу так, чтобы он остался жив и смотрел, как я буду поедать их кусочек за кусочком, так медленно, как могут только кошки.
Поиски и выслеживание занятия утомительные. Я ж не пёс какой-нибудь, чтобы идти по следу. Но и уйти от меня не получится. Я чувствую, как сокращается расстояние между нами. Он бежит, бежит в ужасе, ещё не понимая, но уже чувствуя. Беги, мерзкий убийца, лишивший госпожу жизни, а меня блаженного покоя. Беги. Это не поможет тебе. Я иду следом. Шаг за шагом, тень за тенью.
Мне удалось найти негодяя, но я опоздала. Семихвостая кицуне опередила меня. О, нет, она не пыталась украсть мою добычу или помешать мести. Просто так случилось. Никому не ведомы пути судьбы. И я не знаю, к чему приведёт наша встреча, но сейчас эта рыжая плутовка спит, свернувшись калачиком, бережно укутав меня в свои роскошные и мягкие хвосты. Я не могла и помыслить о таком, когда впервые увидела её, стоящую рядом с телом моей жертвы.
Она была прекрасна в тот миг. Люди, наверняка бы увидели просто красивую молодую женщину в роскошном кимоно, но я видела её суть, как она видела мою. Видела рыжую шерсть, остроконечные уши, вытянутую морду и чёрные лапы, в которых она с лёгкостью удерживала инкрустированный веер. Кицуне стояла рядом с деревом, на котором болталась туша моей жертвы. С выпотрошенным брюхом, как я и хотела. Одного взгляда мне было достаточно, чтобы понять, как он умер. Он был ещё жив, когда кицуне закинула его на дерево, и шея добычи застряла в развилке ветвей. Так он и умер, содрогаясь всем телом, разбрызгивая кровь и мочу.
Но я смотрела не на него. Он был мёртв, но всё ещё оставался моей добычей. А она… она была помехой. Шерсть встала дыбом у меня на загривке, когда я медленно подошла к кицуне на расстояние атаки. Та даже не прижала свои пушистые уши, смотрела на меня узкими лукавыми глазами и кривила окровавленные губы в улыбке. Она могла торжествовать, но я не чувствовала злорадства с её стороны.
– Это моя добыча! – шипела я, делая ещё один крошечный шаг к ней. Дзори сковывали мои задние лапы, но и кицуне была в таком же положении. Сбросить обувь сейчас – подать сигнал к атаке. А у неё семь хвостов, значит она гораздо опытнее меня. Возможно сильнее. Зато я ловчее, и я в своём праве.
– Я не знала, – кицуне склоняет голову на бок, подвеска изящной казенши, свисающая с левой стороны её головы, нежно колышется рядом с треугольным ушком, отороченным траурной каймой. – Но теперь он мёртв. Ты опоздала.
– Я не успокоюсь, пока не попробую его крови! – холодная ярость свернулась у меня в груди готовой к атаке змеёй.
– Тогда, – кицуне сладко улыбнулась и плавно развела передние лапы в стороны, роняя свой драгоценный веер, – слизни её с моих губ.
Она шагнула вперёд неторопливо и изящно. Нарочито громко звякнули подвески казенши, зашелестел цветной шёлк многослойного кимоно. Она не пахла псиной. Я чувствовала лишь морозный запах магии, тонкий аромат спелых ягод с ноткой вожделения. Когти сами выдвинулись из моих пальцев, предупреждая лисицу, но она не остановилась. Лишь с легко повела плечами и потянула оби-дзиме. Шёлковый шнур с тяжёлыми бусинами на концах упал на тропинку с глухим стуком. Кицуне же, заведя одну лапу за спину, потянула край оби, развязывая бант. Зашуршала ткань, и лисица остановилась, давая поясу упасть к её ногам. Полы кимоно разошлись, ворот скользнул по плечам, отрывая покрытую нежнейшим белым мехом грудь с острыми розоватыми сосками, призывно вспарывающим воздух. Казалось, что это единственное её оружие. Но я знаю о коварстве лисьего племени. На моей невольной сопернице оставалось ещё достаточно одежды, чтобы скрыть оружие, да и безобидная на вид казанши могла быть смертоносно отточена. Это не говоря уже о магии кицуне. Кто ж незнает про их огни!
Предупреждающее шипение вырвало сквозь клыки из моего рта. Рыжая плутовка остановилась, придерживая изящными лапками тяжёлый шёлк с искусной вышивкой. О, как она была прекрасна в этот момент – порок и смущение во всей замершей фигуре, робкая поза и лукавые глаза! Никто не может быть так искусителен, как кицуне, когда они желают быть совращёнными.
Алая кровь убийцы моей госпожи взывала ко мщению. Я боялась лисицу, ведь она была сильнее. Но я была в своём праве. Даже неудобные дзори не смогут сделать шаг охотящейся кошки слышными или неловким. В одно мгновение я оказалась рядом с коварной рыжей бестией и провела языком по её губам, а в следующее – уже стояла на прежнем месте. Лисица моргнула и поднесла лапку к своим губам. О да, она могла предвидеть мою скорость и ловкость, но знала ли она, каков кошачий язык? Нежные губы лисицы явно были не готовы к такому.
– И тебе хватит этого? – кицуне выскользнула из слоёв одежды, оставшихся лежать на тропинке подобно сорванному цветку гибискуса, а бело-рыжее тело моей соперницы стало подобно тычинке в центре его чашечки.
Пушистые хвосты развернулись веером, прикрывая широкие бёдра и сокровенное место между ними, но высокая грудь оставалась бесстыдно выставленной напоказ. Плутовка шагнула назад, не сбрасывая неудобную человеческую обувь. Шаг за шагом она возвращалась к дереву с моей жертвой. Ни на миг её раскосые глаза не скрылись за пушистыми ресницами, ни разу не отвела она взгляда. Даже когда чёрные пальчики, увенчанные крепкими когтями, вонзились в рваную рану на животе покойника, она продолжала смотреть мне в глаза.
Кровь уже не лилась, но по-прежнему пахла так маняще – кровь, которая могла погасить жажду мщения, что наполняла меня от кончиков ушей, до кончиков хвостов. А кицуне провела окровавленной лапкой по своей белоснежной груди, с вызовом глядя на меня. Эта кровь на белоснежной шерстке, рядом с нежным соском…
Не помню, как оказалась рядом с искусительницей. Мне было всё равно, что запачкается моё единственное кимоно. Я держала в своих лапах тёплые волнующе упругие лисьи груди и жадно слизывала алые разводы. Каждая капля крови тушила во мне жажду. Каждое движение языка распаляло новую. Кицуне смеялась и шептала что-то глупое и нежное, когда опустилась на траву, рядом с висельником. Она черпала полной горстью уже густеющую кровь и выливала её на своё горячее и гибкое тело. О! Алая кровь шла ей гораздо больше изысканных тканей и драгоценных украшений! Как она была прекрасна – бело-рыжая, пушистая, бесстыдная. Как трепетали её ресницы, а когда мой язык задевал розовые соски, между белоснежных клыков вырывались сладкие вздохи. Волнующий аромат лисицы наполнил поляну, вытесняя даже запах пролитой крови и человеческой требухи.
Я вылизала каждую шерстинку, но не могла остановиться, а ловкие пальцы уже развернули мой оби и нетерпеливо отбросили в сторону, прямо в густеющую лужу крови, что больше не имела надо мной власти.
Лапы кицуне скользнули под шёлк моих одеяний, притянули к нежнейшей шерстке. Сладкая дрожь сотрясала оба наши тела, и я не знала, кто из нас мурлычет древнюю песнь удовольствия. Возможно, обе.
Язык лисицы оказался нежным, влажным и тонким. Он скользнул в мою пасть, ничуть не опасаясь острейших клыков. Впрочем, я тоже уже не боялась её. Кицуне не была моей соперницей.
Я не помню рук моей госпожи, но точно знаю, что никогда никто не целовал меня с такой нежностью. Поцелуи лисицы были так невесомы, легки, словно дуновение ветра, а её пальчики проворны и ласковы. Она перебирала мою шерстку, гладила спину и ласкала груди. И только шелковистый мех её теплой груди и живота мог соперничать с нежностью её ласк и поцелуев.
Я прижималась к ней, чувствуя, как горячее становится между бедёр, а наши вздохи – прерывестей. Когда её пальцы коснулись моих хвостов, тело выгнулось от неведомого ранее удовольствия. В тот же миг она прижалась ко мне своим ртом, вылизывая мой язык. А потом мир перевернулся. Надо мной синело чистейшее небо в зелёной раме листьев деревьев, под спиной смялась трава. Горячее и лёгкое тело прижалось к моему.
Наша жертва раскачивалась на ветвях дерева, изредка совершенно беззвучно роняя густые тяжёлые капли в траву. А может, я ничего не слышала из-за шума в ушах и ласкового голоса моей лисицы. Нежный и длинный язык ласкал мой живот, опускаясь всё ниже, туда где моё тело плавилось от внутреннего жара и истекало страстью. Я закрыла глаза, чтобы ничего не отвлекало меня от той магии, что творила кицуне своим языком.
Не помню прежней жизни, а в этой у меня была только месть. Теперь же мне впервые довелось узнать нежность, ласку и желание. Если бы кицуне пожелала – она стала бы моей госпожой. Я склонилась бы под её властью с той же радостью, что покорилась её нежному языку и ласковым лапам, хоть и нет ни в этом, ни в других мирах племени свободолюбивее кошачьего. Но в тот день, когда я освободилась от своего долга, кицуне сама отдалась мне. Я помню, как дрожали её бедра, как вскидывались все семь пушистых хвостов, как высоко поднималась упругая грудь и трепетали ресницы.
Кто из нас тогда поймал другую? Ты ли моя госпожа? Я ли твоя владычица? Эти вопросы глупы и ответ на них не важен. Я просто сплю рядом с прекрасной кицуне на самом мягком и нежном ложе – семи хвостах, нежно обнимающих меня.
URL записи
@темы: " Фики Лютого зверя":, " Оригинал", "КотЭ", "ФБ"
-
-
23.05.2016 в 20:20«"Жажда"
Чертовка же. Что одна, что вторая. Кто прирученным быть жаждет, найдёт того, кто приручить желает. Звучит не без пафоса, но, будь я автором, поставила бы как эпиграф. И хорошо, что лисьи мотивы остались за кадром, бесноватости кошки хватит на двоих. Ясно, что тут одни мои домыслы и впечатления, но отзыв на то и есть, чтобы читатель высказал своё веское слово)). Мне показалось, что всё их реальное взаимодействие происходила за сказанными словами. Каждая строчка была двусмысленной, а кицунэ поделилась не только кровью уведённой жертвы. Кстати, если жертва была действительно "уведена" случайно. Даже намеренье напасть на наглую воровку выглядит, как попытка себя сдержать, обезопасить от притягательной кицунэ.
Отдельно о кицунэ. Демон-лис, принимающий облик молодой женщины и соблазняющий котов мужчин, чтобы потом разбить им сердце и оставить страдать. Она отлично получилась. Где-то лицедейка, обнажающая себя, но надёжно скрывающая свои мотивы и помыслы. И отлично, что скрывающая. По моему мнению, там нет ничего обнадёживающего для баканеко. И это тоже хорошо (guilty pleasure у меня такое, односторонний интерес, привязанность, которые есть тлен и безнадежность). Я опять чую в фике то, чего, возможно, и нет, но видится мне оно таким. Истосковавшаяся по ласке баканеко и кицуне, которая этим играет. »
-
-
31.05.2016 в 18:33-
-
31.05.2016 в 18:38-
-
22.06.2016 в 21:14-
-
22.06.2016 в 21:26-
-
22.06.2016 в 21:35-
-
22.06.2016 в 21:37-
-
22.06.2016 в 21:55И картинка замечательная, и текст... кааааакой текст
-
-
22.06.2016 в 21:57-
-
22.06.2016 в 22:07Очень круто вышло.
Что мне всегда трудно: найти антураж, смысл всего происходящего на картинке. А тут у тебя ещё и не только история, но и сами характеры...
Даже не знаю как написать-то. Ну вот кошка. Явно тёртый калач, и досталось ей от жизни немало. Оно и по картинке видно, что и кимоно у ней попроще, и хвостов поменьше...но вот как-то я и не думал об этом, когда рисовал. А тут ты пишешь, а я думаю: да ведь точно! Именно так всё и было!
(Немного сумбурный отзыв)
-
-
22.06.2016 в 22:36-
-
28.08.2016 в 12:50-
-
28.08.2016 в 12:53У нас с Девидом вообще хорошо получается работать артер-райтер, а вот соавторство когда как)))
-
-
28.08.2016 в 13:58-
-
28.08.2016 в 14:12У меня фемслеша хорошо если два...ну таки два.. вроде...
Словом, тоже не любитель. Но иногда можно)))